Группа «Последние Танки в Париже», или просто «ПТВП», известна не только узкому кругу слушателей. В этом году внимание на музыкантов обратил журнал «Fuzz», включив их в список номинантов на получение своей именной Премии за лучший альбом. Сами же музыканты это известие восприняли спокойно, гораздо больше их обрадовала возможности выступить на сцене «Юбилейного». У них на все свой взгляд, не подверженный цензуре или формату. Они не зависят в своем творчестве ни от продюсеров, ни от общественного мнения. А агрессивный в музыке, солист группы Алексей Никонов в жизни оказывается интересным собеседником.

Автор статьи: Cat (специльно для Openmusic.ru)

- Ну про идею песни это к Диме… Группа «Психея» наши хорошие друзья. Мало кто знает, что мастеринг нашего альбома «2084» делал Кита. Мы, кстати, с пацанами парились, следует ли на втором подряд альбоме читать стихотворение, но потом пришли к мысли, что да! Так как оно совсем другое. Не такое прямолинейное, и именно эта непрямолинейность, как мне кажется, оттенила и усилила эффект самой песни, но я, блин… могу и ошибаться. Нет, мне лично этот стих нравится.

- Ты принимал участие в записи последнего альбома «Психеи», а конкретно в песне «Убей мента». Как вообще появилась идея вашей совместной работы с Фео? И как появилась идея конкретно этой песни?

- Да.

- Это твое стихотворение?

- У музыканта должно быть музыкально образование.

- Вот ты читаешь со сцены стихи, в интервью обычно говоришь, что ты не музыкант, а поэт. Почему такая позиция?

- Нет, не обязательно. Но я думаю, что музыкант ведь все равно должен знать ноты. Как поэт знает буквы. Я нот не знаю. Поэтому вряд ли я музыкант. Я мелодист, наверное. И то, вряд ли хороший. :)

- Обязательно?

- Чаще всего я читаю стихи в то время, когда остальные перестраивают гитары. Но в этом мне очень повезло, потому что мало у кого из современных поэтов есть своя аудитория, а у меня она есть. Поэтому я устный поэт, а это очень важно.

- А для чего ты читаешь стихи со сцены? Ты хочешь что-то донести до слушателя, или это просто такой твой порыв?

- Наверное, желание кайфа заставило. Потому что на сцене меня прет, на сцене получаешь огромное удовольствие. Но не для того, чтобы внимание девочек привлечь, это уж точно. :)

- А вообще, если ты поэт, то что тебя заставило заняться музыкой?

- Нет. Это зависит от ситуации.

- «ПТВП» заявлены как участники FuzzFest’a. Вы уже знаете, как будет строиться ваше выступление, что будете исполнять?

- Я не знаю, сколько мы будем по времени на FuzzFest’e играть. Я обычно пишу список песен, но чаще всего порядок все равно не соблюдается, потому что все концерты разные, и все зависит от того, что происходит вокруг тебя и внутри тебя. Поэтому порядок песен может меняться.

- То есть до выхода на сцену вы вообще не собираетесь готовить программу?

- Никаких. Мы вообще принципиально против каких-либо премий. Потому что это всегда обман. Для нас это просто возможность сыграть на большой площадке. Мы не строим себе иллюзии по поводу каких-то премий. Премии вручают друг другу в основном какие-то мафиозные структуры. Ну, или околомузыкальные мафиозные. А мы – независимая группа.

- Я думаю, для тебя не секрет, что вы номинированы на премию за лучший альбом. Какие-нибудь эмоции это вызывает?

- Нам вообще все равно. Для нас главное сыграть на этом концерте. Если бы нам дали хотя бы полчаса, мне бы этого было достаточно.

- Т.е. если даже вы и получите премию, то особой радости у вас это не вызовет?

- А зачем нам это? Я не вижу смысла.

- Ты думаешь, что за полчаса вы сумеете донести до зрителя все то, что важно для вас? Чтобы вызвать интерес у того того зрителя, который придет на «Король и Шут», «Ленинград», «Ночных Снайперов».

- Для нас всегда было время ротации на радио, просто нас на радио никогда не ставили. :)

- Для «ПТВП» пришло время ротации на радио?

- А зачем они нужны?

- Кстати, а почему у вас нет ни директора, ни продюсера?

- Может быть. Но я с этим не сталкивался. Мне звонят какие-то люди, приглашают выступить, мы просто приезжаем, играем, а потом уезжаем.

- Ну, например, они снимают с музыкантов решение материальных и организационных вопросов, улаживают какие-то возникающие проблемы.

- Да. Но я понимаю, что, если назвался груздем, полезай в кузов. Поэтому я, в принципе, не в претензии особой. Если перефразировать Ницше, то можно так сказать: журналисты как комары - они пьют нашу кровь не для того, чтобы нам стало больно, а потому что они есть хотят.

- У тебя были когда-нибудь проблемы с желтой прессой?

- Это плохая пресса. Пресса должна быть ублюдочной по определению. Вот Хантер Томпсон писал с грязью, но он был крутой журналист. А все наши советские журналисты писали без грязи, но читать это было совершенно невозможно. Тут нет закона, тут все дело в таланте. А талантливого человека сейчас все равно в журналистику не пустят, потому что у нас сейчас тоталитарное общество. Каждому нужен свой кусок пирога, неважно, журналист ты или колхозник. Если он меня укусил, а ему за это денег заплатили, ну, и флаг ему в руки. Я переживаю минут 20, а потом все проходит.

- Но ведь с другой стороны, есть пресса, которая пишет о концертах, об альбомах, а не лезет в личную жизнь и не собирает грязное белье.

- Не может журналистика вывести человека на более высокий уровень. Ничто не может вывести человека на более высокий уровень, кроме него самого. Ни журналистка, ни государство, ни музыка, ни литература, ни что-то еще. Только сам человек методом своего воспитания или борьбы с окружающим миром – каждый тут выбирает свою дорогу. А никто извне его изменить не может.

- А ты не думаешь, что если было бы меньше желтой прессы, то у общества сформировался бы иной вкус, и оно поднялось бы на более высокий уровень? По крайней мере, в том плане, в котором СМИ могут влиять на это самое общество?

- Мне кажется, политики – самый циничный народ. В принципе, любая профессия, цель которой проституирование, цинична. Что политики, что музыканты, по сути своей проститутки: одни говорят за бабло, другие за бабло играют. Естественно, станешь циничным, если ты будешь за бабло свою душу отдавать. Проститутки хотя бы тело отдают, а тут душу. Поэтому цинизм возникает как защитная реакция.

- Всем известный музыкант Чиж поет: «Музыканты – самый циничный народ». Это так?

- Ни о чем. Вообще. Потому я и люблю это состояние. Как в героине почти что. Даже круче. :)

- Скажи, о чем ты думаешь, находясь на сцене?

- Последнее? Курю косяк. :)

- А что ты делаешь последнее перед выходом на сцену?

- Абсолютно все, что угодно. Я не вижу ничего святого в помещении, в котором все сидят перед концертом. :)

- Гримерка для музыканта и для тебя конкретно – это святое? И что нельзя делать в гримерке, или все можно?

- Очень много. Чаще всего я помню последнее выступление. А так много было. Хотя, наверное, самое запоминающееся – это когда меня менты со сцены забрали. Это было в Выборге в 2000 или в 2001 году. Надавали мне по почкам и забрали со сцены прямо в отделение. Наш басист Егор работал тогда на выборгском телевидении, он сразу же приехал туда с камерой, и они меня отпустили.

- Какое в твоей жизни было самое запоминающееся выступление?

- Не знаю за что. Ну, я там про Путина что-то говорил. Они, наверное, как личную обиду это восприняли. Путин же тоже как бы мент. :)

- А тебе сказали, за что забрали?

- Конечно. Рок – это музыка протеста. Хотя даже у Вагнера и у Баха есть агрессивные произведения. Любые чувства, если они искренние, оправданы в музыке. Вплоть до насилия.

- А агрессия в музыке оправдана или нет?

- Против строя протестовали те, кто сейчас продался другому строю. За что боролись, на то и напоролись. Они сами сейчас все превратились в комсомольских работников. Меняются декорации и слова, которыми государство прикрывается, чтобы обмануть народ. Вот и все. А когда ты чувствуешь, что тебя обманывают, ты, естественно, будешь протестовать, если ты человек, а не тварь. Как у Достоевского: «Тварь я дрожащая, или право имею?». Это вот как раз первый стимул для рока. По сути, все рок-музыканты – это Раскольниковы, если они честные. Но у нас-то в русском роке Фома Опискин, так сказать, торжествует.

- И против чего сейчас протестует рок, если раньше он протестовал против строя?

- Если пьяный, то сразу. :) Но я не пью. Точнее, пью крайне редко – раз в полгода. А если пьяный, то ведусь сразу же, потому и не пью. :)

- Отойдем от темы русского рока. Скажи, ты легко ловишься «на слабо»? :)

- А когда трезвый, меня тяжело развести. Я же уже взрослый. :)

- А когда трезвый? :)

- Мы сейчас едем в мини-тур: 10 концертов за две недели. Потом хотим записать демо для нашего нового альбома. Ещё я закончил свой второй сборник стихов, и в мае он появится на сайте www.nehardcore.narod.ru.

- Ну, и самый банальный вопрос: какие у «ПТВП» ближайшие творческие планы?